Делимся от души...понравилось,запомнилось,тронуло...

[Калистаа]

Четырехлетний мальчик играет на фортепиано

Мальчик играет на фортепиано лучше, чем многие профессионалы.
Посмотрите, как порхают по клавишам его маленькие ручки и с каким самозабвением он отдается игре!

[Калистаа]

[Калистаа]

[ЯянКа]

[Калистаа]

[Калистаа]

[Калистаа]

[Калистаа]

[Калистаа]

Трогательно написано...

Одиночество


КТО СЫГРАЕТ ТЕБЕ?

На душе пасмурно, кажется даже дождь собирается…. Хоть бы не заплакать! Вокруг лица, лица, но одиночество не проходит, оно длится, словно нет ему ни конца, ни пределов.

Одиночество — это когда вокруг полно людей, но ты для них только вещь, предмет потребления. Им нет дела до того, что у тебя есть душа, которая иногда болит. Они стоят вдоль твоей дороги с протянутыми руками и только требуют, требуют, требуют…

Да, в жизни главное — давать. Очень важно, чтобы было у тебя что положить в ладони просящих.

Но мне бы согреться….

Однако, стоит лишь зациклиться на этом переживании претензии к миру, и быстро замёрзнешь.

Хочешь согреться — грей!

Так и живу. Давно. Но почему же сердце щемит порой? Отчего так берут за душу слова песни Гребенщикова:

«Он играет им всем, ты играешь ему, ну, а кто здесь сыграет тебе?»
«Он играет им всем, ты играешь ему, так позволь я сыграю тебе».

Хочется, очень хочется, чтобы кто-то сыграл именно мне, для меня, ради меня. Но некому… Это и есть одиночество.

ХОЧЕШЬ СОГРЕТЬСЯ........

Вот купила яйца. Женщина просила за них девять гривен: дорого/недорого — не знаю. Но я купила их за десять. Она — бедная, я богаче. Пусть ей станет чуточку теплее. Пусть ей будет нечаянная радость.

Сработало, она радуется! Теплее...

В магазине купила давно желаемую подругой вещь. Денег мало сейчас, конечно, но она будет рада, что я вспомнила о ней. Просто так, без дела и повода. Несмотря на ссору.

Ещё теплее….

Вот уже не так серо на душе, и плакать вовсе не хочется.

Нет, настоящее одиночество, это когда ты никого не можешь согреть. Но вокруг столько людей, жаждущих любви и тепла, желающих согреться. Их миллионы, миллиарды.

Я — лишь одна из них.

Что ж, куплю и себе….

Цветы! Вот эти, жёлтые!

Неужели, чтобы как у Маргариты? Нет! Просто они цвета солнца, цвета радости. Они — тёплые.

Светлана Коппел-Ковтун

[Калистаа]

Второе детство



Её голос был тёплым и доверчивым. Душевное движение — по-детски простым и искренним. Она просто спросила:

— Вы будете переходить?

— Да, конечно.

Привычным движением я потянулась к её руке, чтобы взять, как ребёнка, и перевести через дорогу. Она отозвалась на движение моей руки, вложила свою доверчивую ручку в мою, и мы пошли — как родные...

Я была признательна ей за незлобивость и детскую чистоту (большая редкость в наше циничное время). А почему благодарна? Не знаю. Быть может, потому, что мне было легко любить её. Рядом с этой милой старушкой я могла чувствовать сердцем в полную силу: без оглядки, без страха быть разорённой и поруганной. Ведь храм человеческой души хочет светиться и святиться....

Мы перешли вместе дорогу и разошлись, но эта безыскусная старушка ещё долго искрилась лучиком в моей душе — нежным, мягким и пушистым, и рука моя хранила память о ней — ощущение её доверчивой и крохотной ручонки.

Простая, бесхитростная — трогательная в своей доверчивости и, наверное, беспомощности...

И, главное, — кроткая.

Светлана Коппел-Ковтун