Про самую Великую страну

[василевск]

Голос Мордора @spacelordrock
Немцы сегодня раздавали вот такие брошюры в Трептов парке:


agutinleonid

Я не был там, не знаю, как там было,
И вряд ли захотел бы побывать,
Но, собираясь к деду на могилу,*
Скажите, что я должен передать?
.
Сказать ему, что миллионы пали,
Не ведая всей правды наперёд?
И что бандитом был Иосиф Сталин?
И варваром обманутый народ?
.
Сказать ему, что было всё напрасно?
Что мы теперь умнее во сто крат?
Что был бы мир значительно прекрасней*
Без гибели отчаянной солдат?
.
Сказать, что дед дурак был, потому что
Упал на поле брани за меня,
Того, кто стал такой не в меру ушлый,
Не ведая ни боли, ни огня?
.
Сказать ему, что правнуки бессмертных*
И памятью отмеченных бойцов
Забыли этот подвиг повсеместно
И предали все чаянья отцов?..
.
Смогу ли я сказать ему об этом?
Умру ли я, испытывая стыд?*
Безумен ли, пытаясь быть поэтом
Для тех, чьё сердце даже не болит?...
.
Я, так интеллигентно аккуратен
И грубо так, по-дедовски, раним,
Скажу: «Пошли вы (непереводимое), Бога ради,
Свободой мирной вскормленные (непереводимое)
Запомните: я – непоколебим!»
.
И подводя черту под прошлым веком,
Чтоб в этом жить и возрождаться впредь,
И чтобы оставаться человеком,
Цените эту праведную смерть.

Л. Агутин, 9.05.2017.

https://www.instagram.com/p/BT2zaB0lYmw/

9 мая день Победы ВОВ

[василевск]

"Вчера посетил ров под Керчью, где лежат 7000 расстрелянных немцами. Впечатление убийственное. Я весь день сегодня болен этим зрелищем."
Из письма Ильи Сельвинского жене от 12 января 1942 года

Я ЭТО ВИДЕЛ

Можно не слушать народных сказаний,
Не верить газетным столбцам,
Но я это видел. Своими глазами.
Понимаете? Видел. Сам.

Вот тут дорога. А там вон - взгорье.
Меж нами
вот этак -
ров.
Из этого рва поднимается горе.
Горе без берегов.

Нет! Об этом нельзя словами...
Тут надо рычать! Рыдать!
Семь тысяч расстрелянных в мерзлой яме,
Заржавленной, как руда.

Кто эти люди? Бойцы? Нисколько.
Может быть, партизаны? Нет.
Вот лежит лопоухий Колька -
Ему одиннадцать лет.

Тут вся родня его. Хутор "Веселый".
Весь "Самострой" - сто двадцать дворов
Ближние станции, ближние села -
Все заложников выслали в ров.

Лежат, сидят, всползают на бруствер.
У каждого жест. Удивительно свой!
Зима в мертвеце заморозила чувство,
С которым смерть принимал живой,

И трупы бредят, грозят, ненавидят...
Как митинг, шумит эта мертвая тишь.
В каком бы их ни свалило виде -
Глазами, оскалом, шеей, плечами
Они пререкаются с палачами,
Они восклицают: "Не победишь!"

Парень. Он совсем налегке.
Грудь распахнута из протеста.
Одна нога в худом сапоге,
Другая сияет лаком протеза.
Легкий снежок валит и валит...
Грудь распахнул молодой инвалид.
Он, видимо, крикнул: "Стреляйте, черти!"
Поперхнулся. Упал. Застыл.
Но часовым над лежбищем смерти
Торчит воткнутый в землю костыль.
И ярость мертвого не застыла:
Она фронтовых окликает из тыла,
Она водрузила костыль, как древко,
И веха ее видна далеко.

Бабка. Эта погибла стоя,
Встала из трупов и так умерла.
Лицо ее, славное и простое,
Черная судорога свела.
Ветер колышет ее отрепье...
В левой орбите застыл сургуч,
Но правое око глубоко в небе
Между разрывами туч.
И в этом упреке Деве Пречистой
Рушенье веры десятков лет:
"Коли на свете живут фашисты,
Стало быть, бога нет".

Рядом истерзанная еврейка.
При ней ребенок. Совсем как во сне.
С какой заботой детская шейка
Повязана маминым серым кашне...
Матери сердцу не изменили:
Идя на расстрел, под пулю идя,
За час, за полчаса до могилы
Мать от простуды спасала дитя.
Но даже и смерть для них не разлука:
Невластны теперь над ними враги -
И рыжая струйка
из детского уха
Стекает
в горсть
материнской
руки.

Как страшно об этом писать. Как жутко.
Но надо. Надо! Пиши!
Фашизму теперь не отделаться шуткой:
Ты вымерил низость фашистской души,
Ты осознал во всей ее фальши
"Сентиментальность" пруссацких грез,
Так пусть же
сквозь их
голубые
вальсы
Торчит материнская эта горсть.

Иди ж! Заклейми! Ты стоишь перед бойней,
Ты за руку их поймал - уличи!
Ты видишь, как пулею бронебойной
Дробили нас палачи,
Так загреми же, как Дант, как Овидий,
Пусть зарыдает природа сама,
Если
все это
сам ты
видел
И не сошел с ума.

Но молча стою я над страшной могилой.
Что слова? Истлели слова.
Было время - писал я о милой,
О щелканье соловья.

Казалось бы, что в этой теме такого?
Правда? А между тем
Попробуй найти настоящее слово
Даже для этих тем.

А тут? Да ведь тут же нервы, как луки,
Но строчки... глуше вареных вязиг.
Нет, товарищи: этой муки
Не выразит язык.

Он слишком привычен, поэтому бледен.
Слишком изящен, поэтому скуп,
К неумолимой грамматике сведен
Каждый крик, слетающий с губ.

Здесь нужно бы... Нужно созвать бы вече,
Из всех племен от древка до древка
И взять от каждого все человечье,
Все, прорвавшееся сквозь века,-
Вопли, хрипы, вздохи и стоны,
Эхо нашествий, погромов, резни...
Не это ль
наречье
муки бездонной
Словам искомым сродни?

Но есть у нас и такая речь,
Которая всяких слов горячее:
Врагов осыпает проклятьем картечь.
Глаголом пророков гремят батареи.
Вы слышите трубы на рубежах?
Смятение... Крики... Бледнеют громилы.
Бегут! Но некуда им убежать
От вашей кровавой могилы.

Ослабьте же мышцы. Прикройте веки.
Травою взойдите у этих высот.
Кто вас увидел, отныне навеки
Все ваши раны в душе унесет.

Ров... Поэмой ли скажешь о нем?
Семь тысяч трупов.
Семиты... Славяне...
Да! Об этом нельзя словами.
Огнем! Только огнем!

1942, Керчь

Илья Сельвинский

На фотографии:
Багеровский противотанковый ров близ Керчи. Местные жители оплакивают убитых немцами людей — мирных жителей: женщин, детей, стариков.

Фрагмент из «Акта Чрезвычайной Государственной Комиссии о злодеяниях немцев в городе Керчи», представленного на Нюрнбергском процессе под названием «Документ СССР-63»: «...Местом массовой казни гитлеровцы избрали противотанковый ров вблизи деревни Багерово, куда в течение трех дней автомашинами свозились целые семьи обреченных на смерть людей. По приходу Красной Армии в Керчь, в январе 1942 года, при обследовании Багеровского рва было обнаружено, что он на протяжении километра в длину, шириной в 4 метра, глубиной в 2 метра, был переполнен трупами женщин, детей, стариков и подростков. Возле рва были замерзшие лужи крови. Там же валялись детские шапочки, игрушки, ленточки, оторванные пуговицы, перчатки, бутылочки с сосками, ботиночки, галоши вместе с обрубками рук и ног и других частей тела. Все это было забрызгано кровью и мозгами. Фашистские негодяи расстреливали беззащитное население разрывными пулями...»

В общей сложности в Багеровском рву было найдено около 7 тысяч трупов.

Авторское название фото — «Горе».

Скрытый текст: Место съемки: Керчь Время съемки: 02.01.1942 Автор: Дмитрий Бальтерманц 

ВОВ керчь

[василевск]

Хронология переписывания истории

1945г.
СССР, Сталин — герои, фашисты — убийцы.

1961г.
СССР — герой, Сталин не совсем хороший, фашисты — убийцы.

1985г.
СССР — не совсем герой, Сталин — плохой, нацисты убийцы, но среди них были неплохие.

1991г.
СССР — не герой, Сталин — убийца, нацисты неплохие но среди них были убийцы.

2000г.
СССР — оккупант, Сталин — убийца, немцы хорошие и если бы не Сталин среди них не было бы убийц.

2007г.
СССР оккупант и проиграл бы войну если бы не США, Сталин — изверг, немцы вообще защищались.

2020г
СССР начал вторую мировую войну и строил концлагеря, немцы пытались его остановить

[василевск]

На проводе сбежавший из тоталитарной России в благословленную Европу участник арт-группы Война

14 май, 2017 в 16:14


На прошлой неделе стало известно, что чешская прокуратура выдала ордер на арест участника арт-группы «Война» Олега Воротникова. Мы созвонились с Вором по скайпу. Я разговариваю с черным экраном — у Олега не работает камера. Говорит, залили в полиции клеем. Слышны голоса детей и Козы (Натальи)

— Олег, где вы сейчас? Что с вами происходит?

— Два из трех, что скоро меня снова арестуют. «Друзья» сдадут. Мы сейчас живем в каком-то полузаброшепнном доме, населенном наркоманами, а прямо под нами квартира, переоборудованная под плантацию конопли. После ордера на арест мы попытались укрыться в подполье, но получается с большим трудом. В пятницу, завтра, потеряем и это жилье. Аккурат на день рожденья Троицы, ей два года. И других вариантов нет.

— Вас называли городскими партизанами…

— Нет, ну не партизаны, если бы… Хорошо было бы, конечно. Но мы тут выживаем с большим трудом, честно говоря.

— Если не партизаны, то как или кем себя ощущаете?

— Наверное, лучше всего это описать как военнопленных, если исходить из того же названия нашей группы. Это не столько похоже на тюрьму, сколько похоже, наверное, на плен. Ну как себя ощущают военные? Военные в плену — это не рядовые зеки, мы как бы не можем больше воевать, а вынуждены сидеть тут, мы полностью изолированы, мы в стороне от театра военных действий. Вот как себя чувствовал Махно в конце всего, когда сбежал, я об этом думаю? Как он себя ощущал, этот человек, у которого была такая совершенно невероятная история? А потом переехал в Париж, и так и умер там, никем не замеченный, рядовым человеком. Была такая полнота жизни в России — во всех смыслах! Я, конечно, ничего там не обеляю — с нами мерзко себя вели полицейские, мусора, но в любом случае это было ужасно интересно! Я вот говорю обычно, что одно из самых дорогих мне воспоминаний, может быть, оно третье по важности — мое пребывание в русской тюрьме, мне это дико понравилось! У меня такие яркие, большие и очень приятные остались воспоминания о том периоде, как я общался там с людьми. А потом я побывал здесь в тюрьмах и это не так интересно.

— Ваша позиция развернулась на все 180 градусов. У вас это произошло одновременно, то есть и у тебя, и у Козы, или все-таки были противоречия?

В.: Ну что, Коза, ответишь?

С.: Я просто по-другому отношусь к жизни. Для меня, например, существенную роль сыграло отношение полиции, когда нас избивали в участке здесь 25 января (в Чехии, в этом году.— «О»), я подумала, что даже русский мент, он не стал бы вот так поступать с женщиной, у которой ребенок.

— Избивали в полиции?! Как это случилось?

В.: В тот день мы были на встрече с нашим пражским юристом Павлом Улем, получили от него разрешение на выезд из страны, выданное для нас чешской прокуратурой. Оно требовалось для поездки в Швейцарию для участия в следственных действиях, касающихся нападения правозащитников на нашу семью в Базеле в марте 2016-го. Сразу, получив это разрешение, мы прямо из офиса юриста пошли на вокзал. Это на той же станции метро, пять минут ходу. И вот по пути к нам подошли полицейские и попросили документы, а обычно такого в Европе не происходит. У нас документов, в общем, нет, есть только решение суда, которое представляет собой бумажку формата А4, печать и подпись. Эти бумаги полностью легальны, они заменяют нам паспорта, но полицейских это не удовлетворило, и они начали нас задерживать, а поскольку мы были этому совсем не рады, мы опаздывали, нас стали задерживать уже силой. Приведя в участок, разделили и начали просто избивать, причем я впервые столкнулся с таким, когда женщину бьют по лицу. Здесь полиция может действовать как угодно, и общество поддерживает очень жесткие действия полиции, потому что живет, как на линии фронта, на паранойе: они — русские. От случаев разного рода нелегалов наш случай отличается только тем, что мы личности известные и нас нельзя потихоньку убить. Власти, когда поняли, что мы знаменитые, но спорные и некомпромиссные, они попытались нас вынудить покинуть Чехию, и таким образом проблема, по крайней мере для Чехии, была бы снята. Избивая, они поставили условие — просите убежища, либо это будет продолжаться. Понимаешь, нас вообще не хотят здесь видеть. Нас готовы терпеть, но только в строго определенном качестве классических диссидентов, укладывающихся в кондовые западные рамки. Любой выход за эти рамки здесь очень сильно пресекается и весьма болезненно. Были и другие не менее драматические случаи, собственно, из них состоит вся наша поездка.

— Какие случаи?

— Та же Швейцария, Базель. Там у нас тоже был конфликт с местными правозащитниками и полицией, когда нас вынуждали идти в подземный концлагерь для беженцев и просить политического убежища. А мы отказывались и к тому же имели неосторожность говорить, как все изменилось в мире, какие замечательные перемены мы видим в России. И вот там нас тоже сначала терроризировали, угрожали, а потом в конце концов вот так безумно поступили — ворвались человек 20 в масках и с дубинками, со слезоточивым газом и стали избивать, а детей голых, они в этот момент купались, вытащили из ванны и прямо на улицу — в марте, практически зимой! Все это мы записали на видео. Потом приехали полицейские, видео вырвали силой и до сих пор его не вернули. Потом меня отправили в депортационную тюрьму и далее нам с Козой угрожали в миграционной полиции, что если мы не пойдем в лагерь, то нас с детьми разделят и по отдельности вышлют в Россию, как посылки. В итоге благодаря усилиям одного именитого юриста, который работал с Романом Полански, уголовное дело против нападавших все-таки возбудили, однако нас допросили только спустя месяц, никого так и не задержали, и далее дело встало.

Интервью полностью: http://www.kommersant.ru/doc/3292661

[василевск]

Гитлер ВОВ либералы Сталин

[василевск]

2015 год еще

Бесстыдная ревизия



После скандального сериала «Наши матери, наши отцы», в котором «переосмысливалась» Вторая мировая война, ТВ Германии взялось за перелицовку послевоенного периода.

Скрытый текст: . 

Немецкий телеканал ZDF показал трилогию «Танн*бах» о послевоенной судьбе деревни в Восточной Германии. О жизни после нацистского режима, где роль Германии исполняет деревня Таннбах, которая оказалась на границе американской и советской зон, сразу после окончания войны в 1945 году.

Фильм имел потрясающие рейтинги. Интерес зрителей подогревала массированная пиар-кампания. Перед показом фильма демонстрировались выступления известных артистов-исполнителей главных ролей, были показаны наиболее выигрышные кадры из фильма, которыми привлекли публику. Однако критики среагировали в СМИ на этот кич немедленно, отмечая инфантильный, неубедительный сценарий без полутонов: «дешё*вое чёрно-белое мышление в дорогой кулисе». Это как бы пропаганда внуков последователей Геббельса, но их отцы и деды действовали более открыто и бесстыдно против евреев, коммунистов, русских и цыган.

И действительно, очень несимпатичные коммунисты и красноармейцы, но очень милые немцы, оказавшиеся случайно, по воле истории на западной территории деревни (Германии). Те, что на восточной, – не очень симпатичные, а некоторые просто ужасные. Но для объяснения этого нужно обратиться к сути этой эпической драмы. А суть её – ревизионистская.

В первый день после окончания войны в деревне ещё зверствуют нацисты. Они ищут графа фон Штризов. Это одна из центральных фигур фильма (известный артист Хайнер Лаутербах). Немецкий солдат, стоя перед толпой дворни, которую очень театрально заслоняет своим хрупким телом фрау графиня, требует выдать мужа-дезертира, который, кстати, наблюдает это действо из окна их дома, буквально в двух метрах от солдата и от своей жены. Как заметил один из критиков, даже у братьев Гримм в сказках такого пассажа ни разу не было. Но для осуществления фальсификации истории ТВ-канал ZDF изобрёл «типичное» сословное правило дворян – жертвенность во имя спасения своих холопов. Несгибаемую и самоотверженную графиню убивает расстрельная команда наци. Буквально через пару секунд появляется американская конница (?!). Теперь деревня в руках освободителей-американцев, которые немедленно начинают вершить добрые дела. Американскому солдату, который увидел, что раскаявшийся нацист из расстрельной команды хочет покончить с собой, уже держит во рту дуло винтовки, каким-то невероятным образом удаётся вырвать оружие у отчаявшегося немца.

Многие сцены в фильме выглядят пародийно, как будто предполагалось, что смотреть его будут очень невзыскательные зрители с клишированным сознанием, принимающие кич за искусство. Если персонажи хорошие люди, их хорошесть сочится из каждого движения лица и светлого взгляда. Злые персонажи выглядят и ведут себя соответственно. Ещё пассаж. Американский офицер после боя: его взгляд на убитого врага излучает соболезнование бедной заблудшей душе.

Но начинается самое страшное время в истории деревни, а значит, и Германии. Русские на подходе. В ожидании «советских оккупантов» жители деревни в отчаянии: «Мама, русские будут наказывать только нацистов, они не против всех немцев», – успокаивает парень мать. «Нет, сынок, они будут мстить всем!» – с выражением горькой мудрости на лице разубеждает она сына. И действительно, теперь в кадре не просто плохие русские солдаты. Переполненные ненавистью, они зверствуют. Русский офицер демонстрирует все низменные качества нелюдей. Конечно, протянули колючую проволоку, разделяющую зоны деревни, – эдакий прообраз стены, до которой тоже доживают персонажи картины.

В фильме есть душераздирающая сцена, в которой русские врываются в дом, где живёт семья с детьми. «Оккупанты», внушающие панический страх, носятся по дому, обыскивают помещения, одновременно постреливают из автоматов. Один из солдат обнаружил пистолет в доме. Немедленно следует приказ офицера – «Расстрелять сволочь!» в матерной оранжировке (в Германии – свобода слова).

Сразу начинается советизация этой части деревни, объявляется национализация. Люди реагируют на ситуацию по-разному. У графа-дезертира, который оказался на советской территории, больше нет недвижимости, он бедно одет, выглядит плохо. Его дочь Анна, в платье в цветочек, полюбила простого рабочего парня, который хочет строить социализм в Германии, Анна верит ему и выходит за него замуж.

И вот происходит совсем ужасное. Немцы, оказавшиеся на советской территории, резко меняются, становятся такими же жестокими и бескомпромиссными, как русские. День и ночь жители бегут из советской зоны деревни, причём больше днём, когда светло, почему-то. Их убивают, теперь уже немцы, которые служат пограничниками в советской зоне. Русские занимаются вербовкой. Анну, ту, которая в платье в цветочек, за незначительное нарушение режима привели в комендатуру. Там ей предложили стать осведомителем, особенно следить за своим мужем, тем рабочим парнем, который хотел строить социализм.

Разыгрываются трагедии, рушатся семьи и дружбы. В последней серии действуют только немцы, вернее те, в кого они превратились, индуцированные жестокостью русских. Правда, время от времени забегает тот безжалостный русский офицер, он старается взбодрить немцев: «Вы должны всё делать для того, чтобы прославлять СССР». Муж Анны, простой парень, в отчаянии. Его идеалы рушатся. Молодой еврей, который всю войну провёл в подполье, радуется, что теперь не надо прятаться. Но ему суждено погибнуть, естественно, от рук испорченных русскими немецких пограничников. Сами сюжетные линии в этом фильме ничем не отличаются от показанных в других сагах подобного типа. На них даже не стоит останавливаться. Главное здесь – мощный идеологический концепт, ради которого и было всё затеяно. В течение всех фильмов трилогии зрители наблюдают дихотомию в различных сферах – свобода и равенство, любовь и лояльность, традиция и будущее без традиций. Вложены огромные деньги для того, чтобы построить матрицу текущего момента, в которой обозначены приоритеты демократического западного общества, которые должны перевесить силы зла, сосредоточенные в Советском Союзе и теперь, в его наследнице – России.

Ревизия истории происходит под трансатлантическим патронатом. Это не просто бросается в глаза, это кричит. Исполнители заказа канала ZDF, условно дети и внуки нацистов того времени, предстают в более человеческом виде, чем их предки, что понятно – времена уже не те. Они провозглашают несколько изменённые задачи, которые стояли перед их дедами. Теперь в духе времени: «Евреи – классные. Но коммунисты и русские – по-прежнему очень злые».

ВОВ кино

[василевск]

http://www.libma.ru/istorija/krasnyi...evidcev/p1.php

Скрытый текст: С. Волков Красный террор глазами очевидцев 

Таким образом, Эстляндская Советская Республика, проект конституции которой уже был готов к утверждению в январе 1918-го, была задавлена сапогом немецкого интервента. Начался “белый террор”. 1 марта 1918 года на мызе Орина по доносу местных пастора и барона был повешен руководитель парткомитета Ярва-Яани Я. Паллок и расстреляны девять мызных рабочих. Через несколько дней в Пайде были злодейски убиты председатель Ярваского уездного исполкома Я. Ярвекульг и восемь сельских активистов. В Выру интервенты казнили председателя уисполкома Ф. Лээгена и членов УИК А. Сээдера и К. Кальмуса, в Йыхви — председателя Ийзакусского волисполкома П. Пээпа и нескольких советских активистов. В Ряпине были убиты восемь человек, в Раквере — девять, в Тапе казнили 15-летнего сына кузнеца Сууркиви с мызы Орина.

После занятия Таллина здесь было расстреляно несколько сотен рабочих и матросов. В Тарту 80 человек были расстреляны и спущены в прорубь на реке Эмайыги (Эмбах)..
...

После ноябрьской революции 1918 года в Германии и торопливой эвакуации немцев власть перехватило буржуазное Временное правительство Эстонии во главе с К. Пятсом. Первыми его шагами стали разгоны рабочих демонстраций при помощи военизированной организации “Кайтселийт” (“Союз защиты”), запрет газеты “Коммунист” и т.д. В противовес 29 ноября в Нарве Временный ревком провозгласил создание Эстляндской трудовой коммуны, Совет (правительство) которой возглавил Анвельт. На помощь буржуазному правительству, запертому Красной Армией Эстонии в Таллине, поспешили новые интервенты — теперь из Антанты. На рейде 11.12.1918 г. появилась английская эскадра. Приободрившиеся буржуи 17 декабря расстреляли в Таллине рабочую демонстрацию. Погибли рабочие Э. Арбон (член КП), Э. Мельдер и другие. Был разогнан Таллинский Совет.

Началась переброска в город отрядов немецких “добровольцев” и финских наемников, прозванных за кровавые дела “мясниками”. К февралю 1919 года Красная Армия была отброшена к Изборску. В Эстонии началась новая волна “белого террора”.
В Тапе было убито около 300 человек, в Тарту — 280, в Выру — 500. В Нарве свирепствовали “мясники” из батальона М. Экстрёма, которые перед смертью подвергали свои жертвы зверским истязаниям (здесь пало до 400 человек). Истерзанные трупы валялись на улицах — их было запрещено хоронить. В Таллине только в январе 1919 года погибло более ста рабочих, в том числе коммунисты Иоханнес Куппар, Юлиус Шютс (позже их изуродованные тела были закопаны на болоте Сыямяги).

В ответ на этот тeppop на островах Западно-Эстонского архипелага (Муху, Сааремаа) 16 февраля вспыхнуло крестьянское восстание, зверски подавленное к 21 февраля (было расстреляно до 300 его участников, около 200 осуждено на каторгу и телесные наказания). Чтобы закрепить свое господство, буржуазные власти наконец-то провели в апреле 1919 года выборы в Учредительное собрание. Протестуя против “белого террора”, коммунисты нелегально отпечатали и распространили стилизованный под избирательный бюллетень “Список №11 — список распятого трудового народа”, включив в него 120 имен павших революционеров. Учредительное собрание приняло 19.5.1919 г. еще один “Акт о независимости” Эстонии, обозначив “окончательный разрыв тех связей, которые соединяли ее с Россией на протяжении двух последних столетий”. Первомайские демонстрации в Таллине разгонялись, неоднократно арестовывались лидеры профсоюзов, находившиеся под влиянием левых. Во время одного из таких полицейских налетов в ночь на 4 июля погиб член Центросовета профсоюзов Эстонии коммунист А. Сааритс.

...
А 2 сентября эстонская военщина устроила здесь провокацию, погнав 76 арестованных на позиции Красной Армии. Провокация не удалась: красноармейцы не стали стрелять, и профсоюзники перешли в Советскую Россию без потерь. Оставшиеся в Эстонии 26 человек были расстреляны на следующий день: председатель Центросовета А. Аннус, члены ЦС И. Аллик, Э. Хаммер, старый большевик Ю. Типпо, а также М. Коольмейстер, А. Туудер, К. Вольбрюк и другие. Внушительные успехи Красной Армии все-таки вынудили эстонские власти пойти на переговоры, и 2.2.1920 г. был подписан Тартуский мир. В конце 1920 года вошла в силу конституция Эстонии. Несмотря на провозглашенные “демократические свободы”, Компартия на протяжении всей истории “независимости” была запрещена, ее деятельность велась в основном через профсоюзы. Впрочем, и профсоюзников нередко арестовывали за участие в забастовках, несмотря на депутатский иммунитет.

В июне 1920 года рабочие-коммунисты В. Богданов и Г. Креукс были приговорены военно-окружным судом к смертной казни, и только мощная стачка протеста вынудила власти заменить казнь десятилетней каторгой. По неполным данным, в 1920—1921 гг. в Эстонии прошло около 70 политических судов над революционерами, наиболее крупный из них — “процесс 50” в Тарту. В ночь на 3 мая 1922 года большому отряду “охранной полиции” и военных удалось захватить лидера КПЭ Виктора Кингисеппа. После зверских пыток и поспешной комедии “военно-полевого суда” в ночь на 4 мая он был расстрелян. Буржуи не оставили в покое даже труп: через некоторое время он был эксгумирован и утоплен в море. В конце мая прошел “процесс 115”, на котором были осуждены к каторге несколько десятков депутатов коммунистических фракций Госсобрания, ряда городских и уездных дум, деятелей профсоюзов.

Вообще, в тихой Эстонии, вопреки писаниям Солженицына, коммунистам навешивали очень большие сроки. Во время избирательных кампаний кандидатов от левых постоянно арестовывали, а иногда просто убивали (например, коммунист Я. Креукс, застреленный в спину весной 1923-го). В ответ на успехи КПЭ на выборах Госсобрания второго созыва эстонская охранка отметила день смерти Ленина 21 января 1924 года новой волной массовых арестов. Были разгромлены и закрыты 185 обществ и организаций, арестовано около 200 левых депутатов разных уровней. В феврале 1924 года на таллинском “процессе 12” были осуждены И. Лауристин, Я. Томп, Э. Рынгелепп, А. Ваарман и другие. В результате репрессий численность Компартии (около 2000 человек) начала сокращаться.

Как известно, период после окончания Первой мировой войны и до начала 20-х годов прошлого столетия был временем всемирного революционного брожения. Великая Октябрьская социалистическая революция в России стала толчком, примером для подражания. Волна революционно-демократических процессов прокатилась по многим странам Европы и мира. В Венгрии, Словакии, Баварии, Бремене возникли советские республики, в Болгарии и Германии в 1923 году произошли революционные выступления. Эпилогом этой полосы стало декабрьское вооруженное восстание в Эcтoнии. А 27.11.1924 г. в Таллине завершилась очередная судебная расправа: “процесс 149”.

Подсудимый Я. Томп, председатель ЦС профсоюзов и депутат парламента, за возглас: “Да здравствует рабоче-крестьянское правительство!” — был немедленно подвергнут военно-полевому суду и расстрелян. Были приговорены к пожизненной каторге 39 человек: Г. Абельс, Х. Аллик, Х. Арбон, А. Веймер, Я. Камберг, П. Кээрдо, О. Кюннапуу, Л. Лайд, Э. Моргенсон, Л. Рейнсон, И. Саат, В. Сасси, О. Сепре и другие. Семерым несовершеннолетним (Р. Буш, А. Вальдсак, Л. Вельс, А. Резев и др.) пожизненную каторгу “милостиво” сократили до 15 лет.

...
В Иру 5 декабря трое коммунистов — А. Соммерлинг, Э. Амбос, О. Пийр — всю ночь отстреливались от 45 карателей, пока все не погибли. В Таллине 7 декабря Г. Креукс, Р. Пяльсон и В. Богданов также до последнего вздоха оборонялись против полицейского отряда. В ходе ответной волны “белого террора” погибли коммунисты Я. Ваккер, Р. Веймер, К. Грюнбах, В. Клейн, И. Куускман, А. Кыргемаа, Э. Кягу, А. Лиллакас, В. Рообах, Р. Тиккар, К. Эллис — всего до тысячи человек, еще 2 тысячи были брошены в тюрьмы.

Правительство начало активно поддерживать полуфашистскую организацию “Кайтселийт”: в 1925—1926 годах на ее нужды с населения был взыскан чрезвычайный налог в 200 млн. марок, боевиков начали обучать тактике уличных боев. Началось строительство новых тюрем в Харку, Вильянди, были перестроены и расширены Центральная тюрьма и 2-я тюрьма в Таллине, а также в Тарту, Валге, Нарве, Раквере, Пайде. Были аннулированы мандаты всех депутатов от Единого фронта трудящихся, а сами они арестованы. Приказом министра внутренних дел К. Эйнбунда были запрещены все митинги, демонстрации и сходки. В 1925 году в Тapтy прошел новый “процесс 78”. Руководитель местной организации КПЭ Х. Хейдеманн был приговорен к смертной казни, двое других — пожизненной каторге (всего в 1925 году состоялось 74 политических суда над 244 обвиняемыми).

...
20 апреля 1926 года Рийсман и 12 руководителей ЭРП были арестованы, партия запрещена. В ночь на 23 апреля Рийсман был расстрелян по приговору военно-полевого суда. Несмотря на репрессии, в 1927 году после двухлетнего перерыва в Таллине возобновилось празднование 1 Мая. Однако 3 августа агентами полиции был убит ответственный организатор, член ЦК КПЭ Александр Лейнер. В конце 1927 года были арестованы и осуждены на каторгу от пяти до десяти лет семеро женщин из МОПР (Международная организация помощи рабочим), в том числе Дагмара Вырк и Сальма Охак. В апреле 1928 года был запрещен эстонский комсомол, его руководители А. Крийземан, А. Таальман, Л. Клаазер осуждены на каторгу. В феврале 1929-го в тюрьме от пыток скончалась Вильгельмина Клементи, член ЦК КСМЭ.

окончание далее

[василевск]

Скрытый текст: окончание 

Общемировой кризис начала 30-х отозвался в Эстонии новой волной арестов, в ходе которой 13.3.1930 г. в Таллине агенты охранки убили руководителя местной организации КПЭ Иоханнеса Юрна. Прошли “процесс 14”, “процесс 11”, “процесс Тети” (псевдоним коммунистки Катарины Падрик). В марте 1931 года были арестованы секретарь Оргбюро КСМЭ О. Кивиссон, парторг А. Пуусепп, секретарь ЦК КПЭ О. Тууль. В апреле в Тарту был арестован и казнен распространитель листовок коммунист А. Потин. Активизировались правые партии: вапсы (Союз участников Освободительной войны), Клуб эстонских националистов, которые выдвинули проект новой конституции — полуфашистского типа. Однако народные референдумы 1932 и 1933 годов провалили ее. Только после введения 11.8.1933 г. военного положения и запрета ряда радикальных партий и организаций на третьем референдуме в октябре 1933 г. конституцию “продавили”.

Напомним, что Эстония в свое время создавалась как составная часть “санитарного кордона”, ограждавшего Европу от СССР. Отсюда и воинствующий национализм антисоветского характера как господствующая идеология. Западный историк Б. Мейснер отмечал, что “националистические течения во всех странах Прибалтики привели к замене либеральных демократий диктатурами”. Последними шагами “демократии” стали аресты 1933 года. В мае в Тарту была арестована группа коммуниста О. Шера (семь человек — руководители движения безработных), а также члены делегаций, побывавших с визитом в СССР. 25 октября в перестрелке при аресте был убит лидер коммунистов Сааремаа, участник восстания 1919 года Александр Эллам. В конце года сейм снял неприкосновенность и дал санкцию на арест депутатов-коммунистов П. Крооса и А. Сильверстова. Они были вынуждены бежать из Эстонии, и во время побега последний утонул.

Весной 1934 г., накануне выборов главы государства по новой конституции, в смертельной схватке сошлись две оппозиционные фашистские партии: вапсы А. Сирка, ориентированные на гитлеровскую Германию, и аграрии К. Пятса, придерживавшиеся проанглийской ориентации. Опытный политик Пятс, занимавший тогда пост премьер-министра, решил упредить события, сменил начальника штаба армии вапса Ю. Тырванда и 12.3.1934 г. вывел на улицы Таллина войска. Лидеры вапсов были арестованы, их газеты и организации запрещены, в стране объявлено военное положение.

Государственный переворот свершился, в Эстонии была установлена фашистская диктатура Пятса, выборы отложены на неопределенный срок, парламент распущен “на летние каникулы”, а затем 2 октября вовсе ликвидирован. Все партии были запрещены, а затем принудительно слиты в единый “Отечественный союз” (“Изамаалийт”). В результате репрессий численность КП снизилась до 400 человек. Диктаторский режим фашистского типа был зафиксирован в новой “конституции” 1937 года.

революция гражданская война

[василевск]

Текст скопирован с сайта Balalaika24.ru.
При размещении в соцсетях необходима ссылка на первоисточник.

В преддверии годовщины депортации крымских татар все острее становятся споры о том, как и почему случилась эта трагедия. Каковы были причины депортации? Что на самом деле происходило на территории Крыма в годы войны? Осталось очень мало живых свидетелей тех событий, которые могли бы поведать о том, как всё было на самом деле. Но и того что рассказывают не многочисленные очевидцы, и то что записано в советских и немецких хрониках достаточно что бы понять что переселение было единственным и наиболее верным решением. Ведь из 200 000 всего крымско-татарского население 20 000 стали бойцами вермахта, то есть практически все мужчины призывного возраста. Как бы ужились они с вернувшимися с фронта красноармейцами, что бы с ними сделали ветераны войны, узнав о том, что творили татарские каратели на территории Крыма во время немецкой оккупации? Началась бы резня, и переселение было единственным выходом из сложившийся ситуации. А мстить красноармейцам было за что, и это не советская пропаганда, фактах об их зверствах предостаточно как с советской, так и с немецкой стороны.

Так, в Судакском районе в 1942 году группой самооборонцев-татар был ликвидирован разведывательный десант Красной Армии, при этом самооборонцами были пойманы и сожжены живьём 12 советских парашютистов.

далееhttp://balalaika24.ru/history/za-cht...tatar-iz-kryma

крымские татары депортация

[василевск]

Кто правит миром?
17 мая 2017
Сергей Караганов — ученый-международник, почетный председатель президиума Совета по внешней и оборонной политике, председатель редакционного совета журнала "Россия в глобальной политике". Декан Факультета мировой политики и экономики НИУ ВШЭ.


Резюме: В последние годы и особенно месяцы мне, русскому, ежедневно просматривающему мировую, в частности, западную прессу ответ на этот вопрос должен казаться однозначным: разумеется, В. Путин и возглавляемая им Россия. http://www.globalaffairs.ru/pubcol/K...it-mirom-18707