Оскар,1946: лучший фильм, лучший режиссер, лучшая мужская роль, лучший адаптированный сценарий.
Золотой глобус, 1946: лучший фильм (драма), лучший режиссер, лучшая мужская роль.
Каннский кинофестиваль, 1946: Гран-при фестиваля, Серебряная пальмовая ветвь (лучшая мужская роль)
История начинается в четверг сборами: Дон 10 дней не пьет, это дело надо как следует отметить выездом на природу, так считает брат героя Вик, который его и содержит. Но Дона волнует только то, как бы незаметнее переправить бутылку виски, висящую за окном в чемодан.
Тут появляется третий участник событий - подруга Дона Хеллен, которая вот уже три года пытается строить отношения с Доном, пребывая в уверенности, что алкоголизм его излечим.
С бутылкой ничего не выходит, Вик находит ее и выливает в раковину, а Дон остается в квартире один без возможности выпить.
Но тут ему на помощь приходит уборщица, которая из-за запертой двери рассказывает, где ей оставляет зарплату Вик.
Это шанс для Дона напиться. Он еще рассчитывает уехать с братом, но на ближайшие пару часов есть куда более привлекательное занятие .
Далее в пятницу, субботу, воскресенье и понедельник мы видим, как Дон стремительно опускается все ниже и ниже, используя любые средства для добычи выпивки: он ходит по ломбардам...
вот тут происходит прекрасная сцена:
«– Почему они все закрыты?
– Сегодня же Йом-Киппур.
– А Келли и Галлахер?
– У нас договор: они закрываются в Йом-Киппур, а мы – в праздник святого Патрика».
... крадет сумочку в баре и бутылку в магазине, попадает и сбегает из "вытрезвителя", ловит свои кошмары дома.
Во вторник утром он несет леопардовое пальто своей подруги в ломбард, но не с целью купить выпивку, как думает Хеллен. Ему нужен заложенный там пистолет.
В СССР фильмы про пьяниц снимали до Уайлдера. Пьяницы в финале перековывались, бросали бутылку ради трудовых подвигов и любви. (Властью это не особо поддерживалось, хотя продажа алкоголя приносила самые большие деньги в казну, потом в 1946м году Сталин и вовсе обиделся и запретил эту кабацкую романтику.)
Так вот, герой Милланда тоже вдруг перековывается ради трудового подвига: он писатель-вундеркинд ,один раз что-то написавший и с тех находящийся в творческом простое (но не все же могут написать более одной книги, потом случается запор мысли, обычное дело) с благодарностью, надеждой и даже решимостью принимает свою пишущую машинку, которую не удалось сдать в ломбард, но он ее забыл в баре, чтобы работать, работать и не пить!
Можно, значит, и в Америке перековаться. ( Не верю)
Ломбарды и кабаки, бутылка на веревке, тень бутылки в лампе, кошмары с мышами, девушки опять же , неприветливый Нью-Йорк живьем без декораций - все это в фильме прекрасно. Страдания алкоголика - вот мне, увы, неинтересны, но Милланд крут, этого не отнять.
Закладки