Про самую Великую страну

[василевск]

http://ruskline.ru/news_rl/2018/12/0...ciya_ili_smert

Скрытый текст: Регистрация или смерть.
Бывшего ополченца – участника программы по переселению соотечественников с тяжелой формой пневмонии отказались лечить из-за отсутствия регистрации по месту жительства … 

Сергей К., уроженец Донецкой области, как многие его земляки, в 2014-м году вступил в ряды ополчения. Наверное, не стоит публично перечислять, где, когда, в каком отряде он служил. Тем более, что дело совсем не в этом. В 2016-м году он приехал в Россию, получил временное убежище и стал участником Программы по переселению соотечественников в Приморском крае.

По идее, участникам Программы в этой самой Программе обещано «содействие в адаптации на территории вселения», помощь в трудоустройстве и в решении жилищных проблем. Но это - только «по идее». А на деле в УВМ ГУ МВД России по Приморскому краю Сергею прямо сказали: «Мы вас сюда не приглашали», - и помогать новому жителю города Артема отказались. В результате, четыре дня после своего приезда в февральскую стужу он спал, как бомж, на улице. Помыкавшись, нашел работу самостоятельно - естественно, неофициальную, ибо «незваным гостям» с временным убежищем, волею судьбы в лице подмосковного Управления по вопросам миграции закинутого на Дальний Восток, никто официальную работу не предлагал.

Потом был пожар, после чего Сергей остался, практически, в одном белье. Медицинского полиса у него не было, поэтому лечить его ожоги официальная медицина отказалась. Помогли монахи - выходили погорельца, за что Сергей, мастер-строитель, помог им возвести в монастыре колокольню.

Наверное, не стоит много говорить о том, что все заверения об успешной адаптации соотечественников, как и рассуждения с высоких трибун о «дальневосточном гектаре», якобы позволяющем русскоязычным переселенцам закрепиться в малонаселенных районах восточной окраины России, на деле оказываются, мягко говоря, не соответствующими действительности. Как с горечью сказал Сергей, «здесь никто никому не нужен, особенно такие, как я...».

Прошел годовой срок действия временного убежища, а продлить его Сергей не смог. Причина для иностранных граждан банальна до уныния - никто из местных жителей не захотел регистрировать в своем жилье (то есть, говоря юридически правильно, ставить на миграционный учет) временно пребывающего на российской территории иностранного гражданина - именно такой статус у людей, получивших временное убежище. И нет такого закона, который мог бы их заставить это сделать. Вот наказать за фиктивную регистрацию - это у нас запросто, на это у наших законодателей, в этом году до упора закрутивших гайки с регистрацией иностранцев, ума хватает. А задуматься о том, где гражданин другой страны, приехавший в Россию и не имеющий в ней ни своего жилья, ни, зачастую, родных и близких, может встать на этот самый учет, -никто из властей предержащих не хочет или не может. Причем они об этом настолько не задумываются, что, когда начинаешь задавать юристам, депутатам, чиновникам этот простенький вопрос, он ставит их в тупик. Одна дама, доктор юридических наук, делавшая на Международной конференции, посвященной проблемам миграционной политики России и Европы (29-30 мая 2018 года, Новосибирск), доклад об ужесточении законодательства о регистрации мигрантов, долго пыталась понять, о чем ей толкуют, а потом растеряно произнесла: «Я не понимаю, о чем вы мне говорите!»

И это совсем не смешно. Миграционный учет, согласно преамбуле Федерального закона «О миграционном учете иностранных граждан и лиц без гражданства в Российской Федерации» от 18.07.2006 № 109-ФЗ, является всего лишь «одной из форм государственного регулирования миграционных процессов и направлен на обеспечение и исполнение установленных Конституцией Российской Федерации гарантий соблюдения права каждого, кто законно находится на территории Российской Федерации, на свободное передвижение, выбор места пребывания и жительства в пределах Российской Федерации и других прав и свобод личности, а также на реализацию национальных интересов Российской Федерации в сфере миграции». Но скажите об этом тем же сотрудникам УВМ, чиновникам, юристам, депутатам - всем, для кого миграционный учет и регистрация по месту жительства стали дубинкой, которой они с размаха бьют по головам иностранцев, в том числе и «добропожалованных соотечественников», - и вы увидите, что они, как и та дама-докладчица, вас не поймут.

Сергей не смог найти регистрацию в Артеме, не смог ничего добиться в местном УВМ и поехал во Владивосток, в надежде, что кто-нибудь все же услышит его. Он обращался в приемную двух партий - ЛДПР и КПРФ, к депутатам - тщетно. Пытался узнать, где тот орган, который обязан помогать участникам Программы по переселению адаптироваться на «территории вселения», - не нашел. На последние деньги попытался снять жилье - оказалось, попал на мошенников...

Пятого ноября он написал мне в ВКонтакте: «Я сейчас опять на улице...» И вот 2 декабря новое сообщение: «Я заболел... Сделал рентген, врач сказал, похоже на абсцесс легкого. В больницу не ложат, нет полиса». А это последнее: «...мне холодно постоянно, теплых вещей нет... Я не продержусь на улице. Знаете, уже мысли дурные в голову лезут: покончить с этими мучениями...».

Ополченцы... Соотечественники... Представители и защитники Русского мира... Какие красивые, правильные слова мы, зачастую, слышим о них от тех, кто по закону и по совести может и должен им помогать. Вот он - ополченец, соотечественник, защищавший своими руками наш Русский мир. Так помогите же ему, - не умозрительному образу, а живому, страдающему человеку, реально находящемуся сейчас - не в воюющем Донбассе, а в мирной России, - на грани жизни и смерти. Всего лишь из-за того, что «одну из форм государственного регулирования миграционных процессов» поставили выше его права на получение медицинской помощи, права на труд и спокойную жизнь, права на человеческое существование.

P.S. Связаться с Сергеем можно через автора статьи по телефону.

Галина Анатольевна Пырх, директор АНО «Межрегиональный центр по оказанию помощи в защите прав и законных интересов русскоязычных переселенцев «Соотечественник», Новосибирск

[василевск]

ЖИТЕЛЬНИЦУ ДОНБАССА ВЫДВИНУЛИ НА НОБЕЛЕВСКУЮ ПРЕМИЮ МИРА -ПРО СТРАДАНИЯ УКРАИНЦЕВ НА ДОНБАССЕ УЗНАЮТ. АНТИВОЙНА
АННА ТУВ НАНОВИТ ПАЦИФИСТСКИЙ УДАР ПО РЕЙТИНГУ ПОРОШЕНКО В МИРЕ

[василевск]

https://cont.ws/@konstantinodessit/1181520

Скрытый текст: Русский заложник из Одессы: история россиянина Евгения Мефёдова 

«Русская кровь – водица».

9 декабря минувшего года в Дрогобычской колонии Львовской области был забит насмерть пленный русский ополченец из Архангельска Валерий Иванов. «Забит и забит» - ни российские официальные лица, ни федеральные масс-медиа данному убийству должного внимания, на мой взгляд, не уделили. Кое-где, кое у кого в «нераскрученных» СМИ данная информация промелькнула только 20 декабря. Одновременно с сообщением о подписании Москвой очередного соглашения по продаже ядерного топлива киевскому правительству. О разрыве отношений с режимом, имеющим все признаки нацистского, об отмене бизнеса РФ с бандеровскими русофобами (по факту – на русской крови) и речи не идет. Как и о признании народных республик Новороссии.

Как там Лавров про последнее глаголет: «Мы не хотим потерять всю Украину»? Да ее Россия сто раз как «теряла» – и в 1917, и в 1991-м, и забирая «самый лакомый кусок» Крым в 2014-м… Признание – не признание народных республик (в любых границах) на российско-украинские отношения уже никак не повлияет: «Снявши голову, по волосам не плачут». Хочется на цитату Лаврова ответить его же цитатой (самым известным его мемом).

Но вернемся к русским заложникам. Представим: что было бы, если бы в российской тюрьме забили насмерть Сенцова или кого-то из моряков, посланных Порошенко на убой под Крымский мост (кстати, если Крым – Украина, почему Порошенко в него танкистов по суше не послал?) Визг «цивилизованного человечества» годами бы не стихал от «зверств Мордора». При этом самих русских убивать или годами без вины в заложниках держать – «свободный мир» всегда был «за» всеми своими копытцами.

Или представьте, что в российской тюрьме без вины находится любой другой гражданин США (или их колонии), выживший в момент массового убийства единомышленников. При этом, даже российский суд его оправдал, но российские спецслужбы выдумывают все новые и новые, все более абсурдные, бездоказательные обвинения. Представляете уровень истерики консолидированного Запада и российских либералов – правозащитников? Зато русские узники для них для всех если и люди, то явно «второсортные унтерменши», поверившие в русский мир, никому до них дела нет, включая 99% российских масс-медиа. Миру «чистогана» не до русского мира.

Год назад опубликовал статью «Как Украина издевается над российским заложником» (до этого годами писал о Евгении Мефедове в статьях о незаконно арестованных «куликовцах»). За минувший год в судьбе россиянина, удерживаемого киевским режимом со времени «Одесской Хатыни», вновь без перемен – он по-прежнему находится в безвинных заложниках у режима. Этот «залог» длится уже более 4 лет и 7 месяцев! Ау, "правозащитники" российские, где вы? Но в ответ – годами гробовая тишина…

Если бы только тишина от них… По-прежнему и российский «официоз», и федеральные СМИ предпочитают о Мефедове молчать «аки рыбы об лед». Поэтому россияне куда лучше осведомлены об украинских «узниках совести» типа Савченко или Сенцова, чем о своих соотечественниках в заложниках у киевского режима. Лишь немногие россияне пытаются своими скромными возможностями исправить этот парадокс. Попробую помочь и им, и себе, и всем нам, напишу вновь о Жене.

Среди миллионов сломанных Евромайданом судеб – судьба российского гражданина Евгения Мефедова.

С мая 2014 года выживший в Доме профсоюзов (Куликово поле) во время «Одесской Хатыни» Евгений, обвиняется «незалежным» режимом в участии в «массовых беспорядках» в другом районе города – на Греческой площади. Обвиняется без каких-либо доказательств, более того – билинг его телефона засвидетельствовал: Евгения на «месте преступления» не было. Фактически, с самого начала задержания реальная вина Мефедова перед евромайдановцами состояла исключительно в двух вещах:

1) в том, что выжил, не дав «гончаренкам» найти на своем трупе российский паспорт;

2) собственно – в самом российском гражданстве.

Все остальное – пустое и бездоказательное «бла-бла» свидетелей «покращення». Просто потомки Бандеры держат Евгения в заложниках именно как россиянина. За это время он и тяжело болел, и резал вены в суде, и суды предпринимали несколько попыток его освободить за отсутствием состава преступления, либо пытались избрать ему другую меру пресечения, не связанную с содержанием под стражей.

Но «свободная» прокуратура моментально задействовала ручных националистов - "рагуль-терьеров", которые терроризировали судей, врывались на заседания, открыто угрожали расправой – фотографии висящих чучел в судейских мантиях и толп «радикалов» в камуфляже и «балаклавах» в Малиновском райсуде Одессы и перед ним обошли мировые СМИ. Даже Верховный комиссариат ООН по правам человека заявлял Киеву протесты, но всё бестолку.

Ведь, несмотря на явные нарушения даже украинского закона, на роль «кацапов отпущения» за Одесскую Хатынь Запад назначил именно Россию и «посмевших» выжить в аду «куликовцев», пятеро из которых (включая Мефедова) с мая 2014 года незаконно содержались под стражей. Незаконно, так как:

1) в материалах уголовных дел отсутствовали какие-либо (хотя бы косвенные!) доказательства причинно-следственной связи между действиями «куликовцев» и массовыми беспорядками, приведшими к гибели их же соратников;

2) по Уголовно-процессуальному кодексу Украины сроки содержания «куликовцев» под стражей (без вынесения приговора) истекли еще в 2015 году, чуть позже истекли сроки «по закону Савченко».

Но то закон, а то «свидомое правосознание» (правосексудие). Поэтому дальше следим за руками, за грубыми, неумелыми, топорными руками майдановцев – «правоохранителей».

Первый пункт они попытались прикрыть «типа доказательством»: вина России, согласно майданным убеждениям, «доказывается» проще некуда – одним российским гражданством Мефедова (хоть и жил Евгений постоянно в Одессе). И ничем иным, помощь ЦРУ и всех западных спецслужб не помогла режиму добыть никакие другие «доказательства вины», оттого «свидетели достоинства» вцепились в Женю мертвой хваткой. При этом вина самого Мефедова «доказывалась» показаниями (доносом) одного человека - сломленного в СБУ «куликовца», которого вывели за «сотрудничество со следствием» из обвиняемых в «свидетели».

продолжение далее

[василевск]

Скрытый текст: продолжение 

Впрочем, «свидетель» вышел тот еще – юноша периодически отказывался от своих показаний, данных на «следствии», заявляя о пытках «СБУшников». Да и беря его показания «на веру», суд мог вменить Мефедову и другим «куликовцам» разве что сопротивление своему и товарищей убийству. Такой «приговор» даже на Западе не приняли бы.

Повторюсь: Мефедов для режима – единственное «доказательство российского следа в Одесской Хатыни». Можно только догадываться, как давили на Евгения, чтобы он признался в своей связи с российскими спецслужбами. Парень все вынес. Помнит ли о нем Родина?! Вопрос риторический?

По второму пункту СБУ с «прокураторами» «обставились» не лучше, сосредоточившись на том, чтобы проигрышный для них судебный процесс стал по времени хотя бы «резиновым».

К примеру, Мефедову стали вместо недоказуемого участия в массовых беспорядках, вменять то нецензурную брань в зале суда, то покушение на убийство упомянутого «свидетеля», то угрозу его же убийства. При этом факт того, что Евгений сидел, а «свидетель» днем и ночью «охранялся» спецслужбами (чтобы не сбежал или от показаний в очередной раз не отказался) на минимальную видимость «реальности» новых обвинений не влияло.

Затем последователи «революции достоинства» вообще наплевали на все процессуальные нормы и сроки, еще два года всячески затягивая процесс, срывая заседания неявкой прокуроров, «пропажей» материалов «дела» и «вещественных доказательств», тем самым не давая вынести заведомо оправдательный в такой ситуации вердикт суда. А что режиму оставалось делать?! Как иначе было организовать «судебный процесс», как из своего «гуано сделать конфетку» - хотя бы гуанистый «Рошен»?!

Для начала украинская «Фемида» отказала россиянину Мефедову в признании его потерпевшим: «Подумаешь – получил ожоги и отравился продуктами горения в Доме профсоюзов, был госпитализирован, но из больницы ведь был доставлен в тюрьму, значит – виновен!» Железная "хохлохика"! Но не все судьи ею руководствовались.

Так, в ноябре 2015 года суд первой инстанции хоть и постановил оставить пятерых «куликовцев», включая Мефедова, под стражей ещё на два месяца, однако с возможностью их освобождения под залог. Моментально банды заблокировали и Малиновский, и Апелляционный суды. Затем «евроинтеграторы» ворвались в кабинет председателя Апелляционного суда. Его утверждение, что украинским законодательством просто не предусмотрена отмена постановления о залоге, «патриоты» не восприняли: «Какой такой закон, жить, падла, хочешь?»

Жить все хотят, судьи – не исключение. Поэтому апелляция, в противоречие с процессуальным законодательством, приостановила решение коллегии районного суда о залоге, а трое судей, входившие в коллегию, в присутствии ворвавшихся в зал «правосеков» написали заявления об увольнении – жизнь дороже. Кто в этой ситуации вспомнил, что за Мефедова даже залог успели внести, чей возврат законом вообще не предусмотрен? По факту дальнейшее содержание Евгения под стражей уже тогда стало трижды незаконным, но где был закон, а где было «правосексудие» Украины?

Однако, сколь веревочке не виться…В 2016 и начале 2017 года «дело 2 мая» (напомню – не о массовых убийствах на Куликовом поле – это «дело» Киев вообще по факту «забыл», а о «массовых беспорядках» на Греческой площади) продолжало сыпаться.

В апреле 2016 года в суде наконец-то выступил доставленный под «охраной» (под конвоем) и в бронежилете «свидетель». Ранее он находил в себе силы отказываться от данных на следствии показаний, но после очередной «обработки» его подготовили к выступлению в качестве главного (фактически – единственного) «свидетеля» обвинения. До этого момента многие судебные заседания срывались из-за его неявки «по состоянию здоровья», либо прекращались после того, как из зала суда его забирала «скорая помощь».

Наконец, «свидетель» поведал, что вечером 2 мая 2014 года его «завели» (!) в торговый центр на Греческой площади «Афина», где он увидел, как обвиняемые, включая Мефедова, бросали камни и бутылки с зажигательной смесью (в тех, кто штурмовал здание), а обвиняемый Долженков бегал с пистолетом (каким неизвестно) и «вроде как» (!) стрелял. А затем Долженкова ранили и увезли.

Таким образом, описание «преступления» вылилось в описание необходимой самообороны во время массовых убийств. «Свидетель» далее заявил, что лично с обвиняемым Мефёдовым знаком не был, но по слухам (!) знал, что тот — «россиянин из ФСБ». Хорошо ФСБ своих «агентов» разрекламировало по Одессе! Вероятно, не хуже, чем КГБ своих в фильме «На Дерибасовской хорошая погода, на Брайтон-бич опять идут дожди». На самом деле, был бы Мефедов «эфэсбэшником» (или «гэрэушником», обмененная Савченко соврать не даст) – его бы давно нашли возможность обменять.

А тогда суд заметил, что вид у Мефёдова нездоровый. Женя подтвердил, что чувствует себя плохо, но так как полтора года (!) ждал показаний «свидетеля», выразил желание продолжать принимать участие в заседании. И тут «свидетель» «прокололся» - заявил, что впервые фамилию Мефёдова услышал в СИЗО (соответственно, и о его «эфэсбэшности» не мог раньше слышать). В общем, такая речь «свидетеля» обвинения - мечта защиты.

Но самое удивительное не это, а то, что до сих пор (!) находятся особо «свидомые», убежденные в том, что массовое убийство одесситов 2 мая 2014 года устроило ФСБ руками своих агентов – то ли «мефедовых», то ли «правосеков», то ли тех и иных «разом». Только почему ЦРУ через свой филиал – СБУ за долгие годы при всех возможностях (доступ к месту преступления, вещдокам, записям, свидетелям) роль ФСБ не раскрыло? Выходит, все, включая СБУ и ЦРУ, на Путина работают? Та самая «свидомая логика»? Она самая!

По факту все обвинение «куликовцев» рассыпалось еще весной 2016 года. 27 мая, на фоне обмена Савченко, суд попытался разрубить «гордиев узел» с Мефедовым: многострадальная коллегия Малиновского райсуда отважилась изменить меру пресечения Евгению на домашний арест. При этом в зале суда главарь одесской ячейки «Правого сектора» заявил, что «судьи — п**арасы, сядут сейчас с сепарами в одну клетку».

Но что тогда было СБУ с прокуратурой реально делать? Сажать судей? Или вновь на них «патриотов» натравливать? Поздно – решение было принято, да и одними судьями на этот раз хунте было не отделаться. Ведь «правосеки» были готовы самих «прокураторов» за «плохую работу и развал дела» разорвать - «бумеранг» возвращался! Тогда СБУ и Генпрокуратурой были срочно задействованы все админресурсы, включая высшую судебную администрацию и губернатора – суд вновь «сломался», пошел на явное преступление, при этом по-бандитски – ночью.

окончание далее

[василевск]

Скрытый текст: окончание 

Итак, 28 мая 2016 года, около 23 часов, когда ночная мгла накрыла ненавидимый «прокураторами» город Одессу, суд продлил «куликовцу», гражданину России Евгению Мефедову срок содержания под стражей еще на 2 месяца. О «домашнем аресте» за «массовые беспорядки» тупо «забыли». Пока прокуратура срочно готовила Мефедову новое абсурдное обвинение, «Правый сектор» опять блокировал суд, проверял выезжающий автотранспорт, чтобы «клятый москаль» на свободе не оказался.

В ведомстве Луценко срочно появилось заявление того же «свидетеля», что Мефедов якобы угрожал ему убийством, да еще на почве «национальной неприязни»! То есть, сидящий тогда третий год в украинской тюрьме россиянин угрожал убийством украинцу, находящемуся под охраной СБУ, за то, что он украинец! Даже «свидомым» была очевидна абсурдность данного обвинения. Впрочем, зачем «правосексудию» правдоподобие?

Отбросив за ненадобностью всяческие фиговые листки «законности», украинское «правосексудие» практически открыто признало гражданина РФ Евгения Мефедова «разменной монетой», заложником, которого следует не судить по справедливости и закону, а стоит выгодно обменять на кого-то из украинских «героев», находящихся в российских тюрьмах. В первую очередь – на диверсантов, совершивших или планировавших теракты в Крыму. То есть, киевская хунта хотела (и хочет) обменять мирного демонстранта на террористов.

В дальнейшем, Мефедову дали понять, что рассчитывать ему остается не на оправдание, а на обмен. Тогда, в июне 2016 года Женя ответил: «Я не согласен отдавать свою жизнь за кого-то из террористов, что сидят в России, пусть сидят». Эта фраза вошла в историю русского сопротивления.

Прошло еще более года. Одесским «служителям Фемиды» наконец-то удалось выпихнуть «дело» за город. И не напрасно - ильичевские судьи не «сдрейфили». Пусть их вердикт (слишком велик бы стал для режима мировой резонанс от расправы над выжившими в "Одесской Хатыни" инакомыслящими) и был согласован с властью, СБУ и прокуратурой (иначе бы они не успели сфабриковать очередной жалкий фейк «о сепаратизме весны 14 года»), но мужеству ильичевских судей можно рукоплескать. Да, ничего нового они не открыли, только констатировали очевидность. Но при действующей власти просто признать реальность – уже подвиг!

Сейчас одесситу Долженкову и россиянину Мефедову режим инкриминирует ст. 110 УК Украины (сепаратизм, посягательство на территориальную целостность и неприкосновенность Украины): якобы весной 2014 года во время автопробега в Николаев, Долженков и Мефёдов озвучивали призывы к нарушению территориальной целостности государства. Доказательств, как всегда, нет. Разве что осталось режиму признать «преступлением» простое участие в митингах «русской весны». Но тогда по «свидомой логике» нужно репрессировать сотни тысяч жителей Юго-Востока (Новороссии). И хотелось бы этого «патриотам», да силы их уже не те после всех «реформ» – им бы самим выжить при «демократии», а еще лучше – свалить с «нэньки» подальше.

Казалось, что в декабре 2017 года освобождение Жени неминуемо, свобода тогда была ближе, чем когда-либо с мая 2014 года – из Одесского СИЗО парня перед Новым 2018 годом даже вывезли для обмена на турбазу Светлодарска у «ленточки». Только он ее вновь не пересек: в последний момент нацистский режим «передумал» обменивать россиян. 28 декабря прошлого года Порошенко открыто заявил, что россиян не обменяли потому, что они НАХОДЯТСЯ В ЗАЛОЖНИКАХ (нацистский/террористический метод) и менять их будут только на украинцев, осуждённых в России.

Как сложится дальнейшая судьба Евгения? В Одессе, в «самом честном и отлюстрированном до бессудия» Приморском суде (на территории которого и происходили события 2 мая, но который быстро откупился от «дела») уже больше года «рассматривается» его и Долженкова дело о «сепаратизме», арест ребятам ожидаемо продлевается до бесконечности – режим, подмяв судейство, включил вторую «пластинку» о «сепаратизме» вместо «заезженной» первой о «массовых беспорядках».

Кончится эта – ни у кого нет сомнений, что нацисты поставят и третью, и четвертую. Когда и где фашизм отпускал заложников?! К тому же, параллельно в Николаеве «рассматривается» апелляция прокуратуры на оправдательный приговор Ильичевского суда. Судебные заседания постоянно переносят «по техническим причинам», последнее действие было 21 ноября – Евгению Мефедову и Сергею Долженкову в очередной раз продлили содержание под стражей на два месяца. Мама Долженкова назвала это «очередным преступлением против жизни и здоровья арестованных».

В марте 2018 года к президенту России с просьбой о помощи обращался отец Евгения:

«Уважаемый Владимир Владимирович! Мой сын находится в украинских застенках со 2 мая 2014 года. За это время украинские суды за отсутствием каких-либо доказательств его "вины" уже несколько раз отпускали его из–под стражи. 18 сентября 2017 года Евгения оправдали судьи Ильичёвского суда по делу 2 мая. Этот же суд признал три с половиной года, проведённых в СИЗО, пытками, а доказательства прокуратуры искусственно созданными с целью удерживать его под стражей любой ценой… На данный момент его обвиняют в том, что он возложил цветы на день города Николаева, инкриминируя ему посягательство на госграницы и попытку свержения власти, а также вновь в участии в беспорядках 2 мая… Евгению уже открыто говорят, что какое бы решение ни принял суд, его всё равно не отпустят».

А кроме родителей «куликовцев» - заложников кого еще интересует их судьба? Один из комментариев к новости об очередном продлении ареста с одесского сайта «Таймер»: «России всё равно, что с ними будет. Чихать Россия на них хотела. Ей главное торговать с теми кого они называют нацистами! Лицемеры!» Есть что возразить? Если есть – милости просим.

Бесперспективные «судебные процессы» над россиянами и другими инакомыслящими вроде как «идут», а идут на самом деле годы. Долгие годы, потому что тюремные. Мефедова и Долженкова необходимо спасать любой ценой. Спасать пока не поздно – они настоящие герои, но они – люди, не железные.

Нужна поддержка Великого Отечества, моральная – в первую очередь. Знать, что о тебе не забыли, тебя помнят и ценят – дорогого стоит. Правда, и материальная помощь не лишняя. К примеру, адвокат Мефедова хоть и работает бесплатно, но ездит на заседания в Одессу и Николаев из Киева, поэтому на сайте «ВосходИнфо», который основали южане, находящиеся на Донбассе, организован сбор средств на бензин для киевского адвоката и на передачи Евгению. Так, чем может, помогает воюющий Донбасс.

А чем помогает Великая Россия своему гражданину – заложнику неонацистов?! Вопрос риторический?

[василевск]

Район Аэропорта. ЭХО Войны 1 часть. КОЛХОЗ ДЕЛО ДОБРОВОЛЬНОЕ

[василевск]

Район Аэропорта ЭХО Войны 2 часть. КОЛХОЗ ДЕЛО ДОБРОВОЛЬНОЕ

[василевск]

https://meduza.io/feature/2018/08/17...JoOHWYIDCA09ig

Тихие скромные ребята. Убили 17 человек Даниил Туровский рассказывает полную историю «банды ГТА» — исламистов, которых государство считает просто грабителями

[василевск]

https://cont.ws/@kamas/1036387

Скрытый текст: Как Анна Иоанновна покончила с русофобией в Смоленске 

Город Смоленск – важный стратегический пункт для России. Смоленск был плацдармом как для наступления на Запад, так и для обороны от нападения Запада, что и было доказано в 1812 и 1941 гг. Противники России, литовцы и поляки, считали точно так же – Смоленск был важен и для обороны границ, и для нападения на Россию. История у города была по этой причине бурная – он постоянно переходил из рук в руки. В 1514 г. Василий великий князь III отбил город у Литвы, спустя столетие, в 1611 г, воспользовавшись Смутой, поляки Сигизмунда III захватили город. Вновь Россия вернула Смоленск только в 1654 г. Однако, как оказалось, во дворянстве Смоленщины произошли неприятные для России перемены – она ополячилась и стала оплотом русофобии. Причем русофобией заразились даже русские по происхождению дворяне. Как же это произошло?

Во-первых, резко изменился этнический состав дворянства. Часть русского дворянства не пожелала служить польскому королю и уехала в Россию, но часть русского дворянства осталась, то есть этим людям изначально было безразлично кому и против кого служить.. Смоленские земли польский король щедро раздал полякам, литовцам и ливонским немцам.

"Около 345 дворян, получивших в 1620-1621 гг. индивидуальные привилегии в Смоленском воеводстве, 89 происходило "из Москвы", 35 – из Ливонии, а остальные 221 человек принадлежало к коронной либо литовской шляхте… В 1620-1621 гг. в Смоленском повете пожалования дворянам русского происхождения составили 26,8%, тогда как выходцам из Ливонии – 11,1%. В целом же воеводстве процент пожалований русским дворянам в те годы оставил 25,8%, а прибалтийским – 10,1%".

Таким образом, нерусская доля в смоленском дворянстве составила 74,2%. Из дворянства смоленские феодалы превратились в шляхту. После освобождения Смоленска в 1654 г. эти шляхтичи остались, чтобы сохранить свои поместья. Но вот русскими они так и не стали. В результате Смоленск оказался краем, где засело русофобское дворянство. Причем дворянство, пропитанное не только русофобией, презрением и ненавистью к России, но предательской.

"Возвращение шляхты на службу русскому царю после капитуляции Смоленска в 1654 г. в значительной степени диктовалось стремлением сохранить свои владения. При этом во главе шляхты, которая выступала за капитуляцию, находилась не "московиты" или православные, а католики, и многие из них занимали административные посты (Казимир Самуэль Друцкий Соколинский, Альбрехт Гольмонт, Якоб Вонлар и др.). Католики составляли большинство и среди шляхты, которая приняла присягу на верность царю Алексею Михайловичу. Среди них был и прадед русского композитора М.И. Глинки, смоленский шляхтич Викторин Владислав Глинка, в 1654 г. принявший русское подданство и перешедший в православие. В то же время часть шляхты русского происхождения (Салтыковы, Мещерины) предпочла уехать в Речь Посполитую".

В общем, в Смоленске под власть Москвы перешли абсолютно аморальные и беспринципные негодяи, которым было все равно кому служить, лишь бы не потерять имения и доходы. Они ради выгоды были готовы даже переступить через совесть, то есть поменять ради гешефта религию, которая в то время играла громадную идеологическую роль. Перейдя на службу России, приняв православие, эти дворяне так и не стали русскими, наоборот, они не желали ничего общего иметь с "варварской" Россией. Смоленские шляхтичи женились исключительно на польских дворянках, считая ниже своего достоинства сочетаться браком с русскими дворянками, читали исключительно польские книги, продолжали страстно и слёзно любить Польшу. "Несмотря на отпадение Смоленского воеводства от Польши вплоть до 1693 г. смоленская шляхта регулярно собиралась на сеймики, посылала послов на сейм и Трибунал, избирала урядников. Тем самым не гасла надежда на возвращение утраченных земель, а впоследствии сохранялась память о характере претензий", - пишет Л. Ивонина.

Честно говоря, но эти смоленские шляхтичи уж очень напоминают современную российскую либеральную кодлу, которая разбогатела в России, но Россию при этом ненавидит и презирает, предпочитая любить чужие страны. Собственнорусофобия с того и начинается, что человек вместо России начинает любить чужую Родину. При чем многого для такого предательства Родины не надо, в то время хватало европейского камзола, а сейчас хватает новенького айфона, чтобы вроде как русский человек начал презирать Россию и любить Англию, Америку или Германию.

Разумеется, терпеть долгое время выкрутасы смоленских "шляхтичей" российское правительство долго не могло. Российская императрица Анна Иоанновна (1730-40) положила этой русофобии конец. Вот как описывает эти меры смоленский дворянин Л. Н. Энгельгардт (1766-1836):

"Отец мой был действительный статский советник и кавалер Св. Владимира 2-й степени, Николай Богданович; мать моя была из рода Бутурлиных, Надежда Петровна; замечательно, что он из смоленских дворян третий женился на великороссийской, ибо со времен завоевания царем Алексеем Михайловичем Смоленска, по привязанности к Польше, брачились вначале с польками, но в царствование императрицы Анны Иоанновны были запрещены всякие связи и сношения с поляками, даже если у кого находили польские книги, ссылали в Сибирь; а потому, сперва по ненависти к русским, а потом уже по обычаю, все смоляне женились на смолянках. Поэтому, можно сказать, все смоленские дворяне между собою сделались в родстве. Первый женился на русской Яков Степанович Аршеневский, второй — отец светлейшего князя Григория Александровича Потемкина, третий — мой отец".
Л. Энгельгардт "Записки".


Это "сперва по ненависти к русским" поистине замечательно, потому что как нельзя красноречиво описывает русофобию смоленского дворянства. Как можно видеть, но надолго, после введения наказания за русофобию, шляхетского гонора не хватило – где-то на четверть века. Когда за русофобию начали бить кнутом и ссылать в Сибирь, русофобия начала исчезать сама собой. Поначалу "шляхтичи" пытались сохранить "чистоту крови" посредством браков между "расово правильными" семьями Смоленщины, но тем самым они только превращались в замкнутую маргинальную группу российского дворянства. В итоге, лишенные идеологической подпитки, карьерного роста (связи всегда имели значение), смоленские "шляхтичи осознали, что это слишком дорогая плата за русофобию и национальное чванство. И смоленские русофобы начали превращаться в русских людей.

Но почему у смоленских "шляхтичей" так заклинило мозги на собственной национальной исключительности? Ответ один: национальное чванство польской шляхты, доведенное до абсурда, получившее воплощение в идеологии так называемого "сарматизма".

Когда в XV-XVI вв. Польша превратилась в обширную империю Речь Посполитую, то у поляков от головокружения от успехов начали возникать подозрения, мол, что-то здесь не так. Ну не может так долго и много везти, вот начала приходить в голову польским грамотеям мысль, что может быть это не везение, а польские дворяне такие особенные? Не могли, мол, какие-то славяне такое великое государство построить и столько побед одержать. У славян даже истории античной не было. Так, стало быть, польская шляхта и не славяне вовсе? И тогда началось. Первым написал националистическую "теорию" историк Ян Длугаш. Так прямо и написал: "Соседние же народы и, прежде всего, русские, которые в своих анналах гордятся тем, что происходят от корня князя Леха, ... хотя во многих местах некоторыми авторами [поляки] именуются и пишутся вандалитами – от реки Вандала, которая есть не что иное, как Висла (что также указывает на первенство этой реки). Древними же писателями и историками [эта страна] называется Европейской Сарматией, и как русские, так и поляки именуются сараматами. То, что древность дала это название полякам и русским, я считаю справедливым и правильным: отсюда и Альпы, с которыми они граничат и которые отделяют Польшу и Русь от паннонцев, во всех писаниях называются Сарматскими". Первая вспышка польского национального чванства началась. Длугашу было мало, что он поляк. Нет, он решил, что поляки - это вандалы из Вандалии. Но вандалы - это как-то не звучало. Немцы всё таки (с которыми поляки имели натянутые отношения), поэтому польские теоретики придумали еще лучшее происхождение: поляки - это сарматы из Сарматии. А русские (предки украинцев и белорусов) - это так, русские "варвары", которые должны радоваться польскому игу, кланяться и безропотно работать на фальшивых потомков античных степняков.

окончание далее

[василевск]

Скрытый текст: окончание 

Идея, что они сарматы, а не поляки из болот и лесов, шляхте понравилась. Еще бы, сарматы же громили самих римлян! Это звучало круто! Быть потомком степного сарматского "лыцаря" казалось гораздо престижнее, чем быть просто поляком. Национальное чванство начало пожирать умы польской шляхты. Идея понравилась и пошла писать польская губерния. "Сарматские" идеологи начали строчить книжку за книжкой про то, какие они сарматы (один польский адвокат Кромер в XVII в. аж 30 томов настрочил на эту тему – этакий предшественник нашего академика Фоменко). И польская шляхта поверила, что они не поляки, а самые, что ни на есть сарматы. Национальное чванство победило здравый смысл польской шляхты. Доказательства хлипкие? Да кому нужны эти доказательства! Главное шляхта в это верит, ученые мужи в старых книгах "доказательства" нашли, а кто не верит - тот быдло и хам.

Раз шляхтичи - это сарматские "лыцари", то кто тогда остальное население Речи Посполитой? Тут высшая польская раса долго не думала — это быдло, низшая чужая раса холопов, которая обязана работать на сарматов и никаких прав не иметь. Благородному "сармату" работать нельзя - это значило себя и честь степных предков унизить. "Сармату" легче было помереть, чем осквернить себя трудом. "Сармат" должен доблестно сражаться, управлять хозяйством, заниматься политикой, напиваться до свинства в корчме и проявлять галантность к дамам из шляхты. Если шляхтичи сарматы, то и тут происхождение своим дамам "сарматы" придумали - дамы шляхтичей ведут происхождение от самих амазонок.

Каждый "сармат" обязан был обладать особой харизмой - "гонором" (это от латинского слова "честь"), то есть доблестью, честью, достоинством. Интеллект в список "гонора" не попал, и результате шляхта быстро превратилось тупую высокомерную толпу буйных идиотов. Конечно, учиться надо было, к этому даже призывали, но в итоге все обучение сводилось к знанию иностранного языка и галантному общению между собой (что тоже чаще оставалось только в теории). Как потомок свободного степного народа каждый польский "сармат" не считал обязанным подчиняться кому-либо. Отечество нужно было любить (а как же "сармату" да без патриотизма?), но оставаясь свободным от обязанностей по отношению к государству. Они же жили в самом свободном государстве на планете. У них была такая древняя демократия, что демократия древних Афин в стороне отдыхает. Свобода (своя в первую очередь) - это было для "сармата" святое в жизни.

А раз ты "сармат", то одежда у тебя должна быть сарматская. Что это такое никто из поляков не знал, поэтому внешний вид шляхты начал напоминать клоунскую помесь турка с цыганом (на портретах Богдана Хмельницкого сарматская мода в полной красе). А там и сарматское искусство подтянулось. Например, считалось, чем уродливее нарисовать потрет истинного "сармата", тем он будет более сарматским.

Однако пока Речь Посполитая сохраняла былую мощь, наши предки хлебнули горя от чванливых "сарматов", которые, подобно шакалам, воспользовались русской Смутой. Поляки же не просто так рванулись завоевывать Россию. По "сарматской" теории, земли между Днепром и Доном были родиной их предков, то есть исконной польской, точнее "сарматской" землей, которую кровь из носу нужно было вернуть.

Таким образом, немецкие арийцы и древние укры и шумеры Украины вовсе не были первыми народами, сошедшими с ума на почве национального чванства, заменив настоящую историю своего народа альтернативной историей. Первыми были поляки.

Какой же урок преподнесла нам история со смоленскими "шляхтичами"? Русофобия должна быть наказуема. Это касается, как людей, так и государств. Потому что русофоб это всегда или враг, или предатель (явный или потенциальный). И не важно как проявляется русофобия – в паскудных картинках в соцсетях, или публичных оскорблениях русского народа и России. Наказание должно быть за такое неминуемым и неотвратимым. Можно только представить, какой бы вред могли нанести смоленские русофобы, если русское правительство проявило к ним либерализм. И русофобия смоленских дворян не остановилась бы только на Смоленщине. Нет, оставаясь без наказания, она бы росла и развивалась, захватывая соседние земли и проникая в столицы, потому что очень приятно считать себя выше и лучше других только по факту рождения, не прилагая никаких трудов и оправдывая мифической древностью и благородством свою тупость и мерзость. Лекарство же смоленских "сарматов" оказалось весьма простым: за русофобию – бить кнутом и ссылать в Сибирь. И к XIX в. Смоленск превратился в обыкновенный русский город.

Это нужно взять на вооружение и нашему обществу: русофоб должен быть голодным, бедным и больным изгоем. Люди, которые любят Европу и Америку больше, чем Россию стране не нужны. Или пусть меняются, или пусть несут наказание за русофобию.