Из забавного – на смотрины к Коломойскому водили и главу комитета по свободе слова, депутата от "Народного фронта" Викторию Сюмар.
Но Игорь Валерьевич ее забраковал и к работе команды она пока не подключилась
Интересно, чем же она не подошла и чем лучше ее Зеленский.....
Интересно, чем же она не подошла и чем лучше ее Зеленский.....
не кОзацкой национальности?
Новая модель реализации газа является гибкой и удобной как для поставщика, так и для потребителя
Дочерняя компания НАК "Нафтогаз" "Газоснабжающая компания "Нафтогаз трейдинг" 12 октября заключила первые договоры на поставку газа промпредприятиям в новом формате. Об этом говорится в сообщении пресс-службы компании.
Новая методика предусматривает возможность изменения стоимости топлива несколько раз в день, исходя из текущих цен на европейском рынке и курса доллара.
"Новая модель реализации газа является гибкой и удобной как для поставщика, так и для потребителя. Ее внедрение будет способствовать развитию украинского газового рынка и приведению его к мировым стандартам», – говорится в сообщении со ссылкой на слова главного исполнительного директора "Нафтогаза" Юрия Витренко.
В пресс-службе отмечают, что с октября реализация газа промышленным предприятиям происходит только через "Нафтогаз трейдинг", при этом сам "Нафтогаз" продолжает продавать топливо только по долгосрочным контрактам.
По сути, говорят эксперты, нововведение газового монополиста является имитацией механизма суточного балансирования, который должен заработать с 1 декабря.
Имитацией, поскольку сопоставимого с полноценным запуском рынка газа эффекта новая методика ценообразования иметь не будет.
А истинная "свободная цена" может быть сформирована только на бирже.
Чтобы дружить с хасидом, не обязательно отращивать пейсы. Чтобы дружить с татарином, не обязательно носить тюбетейку. Дружить – не значит уподобляться. Я всю жизнь дружу с татарами, ночую у них, ем домашние треугольники и лапшу, слышу татарскую речь с утра до вечера и ни разу не ощущал даже намека на их недовольство моим незнанием татарского языка. Может быть, мне так везет, не знаю. Но совершенно очевидно, что проблема изучения языка не имеет отношения к дружбе народов (если народы вообще могут дружить или не дружить) – никто никому ведь не запрещает учить, говорить, думать по-любому, хоть по-энецки. Это чисто политический вопрос, то есть вопрос о власти. Татарский язык стал одним из признаков суверенитета Татарстана, и значит, заложником политических амбиций. Если представить на минуту, что татарский перестал быть государственным языком, местная «элита» моментально перестанет быть таковой даже в собственных глазах, превратясь в обычных администраторов губернского уровня. Обслуживающий ее идеологический конгломерат – эстрада, телевидение и т.д. – на просторе мировых свобод окажется тем, чем является на самом деле: третьесортной продукцией второсортного захолустья. Конечно, лучше быть первым в деревне, чем вторым в Риме, как выразился Цезарь, но – сколько бы ни твердила милая девушка в телевизоре: «Сегодня в столице пасмурно», «Столичные поликлиники перешли на зимний режим» – провинциальность этих потуг выглядеть по-столичному не коробит слух только совсем уж деревенских парнишек, с удивлением обнаруживающих лишь на призывном пункте, что живут они в России, а не в Татарии, подобной Англии или Франции, как им казалось с детства. С этими парнишками и надо работать – в смысле дружбы народов, языка и т.п., а не со мной: я ведь не совсем тунисский эмигрант в Германии, я не должен ассимилироваться, интегрироваться в местную жизнь. Потому что я и есть местная жизнь.
Если меня спросят, какой я национальности, я переспрошу: а кто вам больше не нравится? Если чеченцы, то я чеченец. Если татары, то я татарин. Но это нормальная солидарность с побиваемым меньшинством. Национализм же любого градуса имеет в своем будущем единственную развилку: или быть разогретым до фашизма и сгинуть под пятой разгневанного человечества, или мирно опочить в преданьях старины глубокой. Он не может вечно тлеть, как торф гниющего разума, ибо разум гниет быстро и качественно. Русский национализм опочил в Петровское время, черносотенные безобразия следующих трехсот лет – это чистый лунатизм. Татарский национализм еще думает, что делать. Надеюсь, именно думает. Поэтому я не могу разделить восторгов по поводу так называемого национального возрождения – татарского, русского или ямало-ненецкого. А равно пролетарского, христианского, мусульманского, буржуазного и т.д. и т.п. Возродиться может только бог, да и он делает это не часто. Меня всегда поражает, то есть уже не поражает близорукость желающих возродиться. Они почему-то не видят, что в прошлом нет предела совершенству. Можно довозрождаться до того, что местные олигархи будут жить в юртах в окружении прислужников-рабов, наложниц и родственников, алчущих перерезать горло в любую из ночей, ярко украшенных национальными кострами из национальных дров.
Я мог бы выучить язык из уважения к конкретной Мириаде Трибулатовне, если она собирается за меня замуж, или из уважения к Хименесу, если я еще люблю его стихи. Что такое – выучить язык из уважения к народу – я не знаю. Как сказал Гумилев, этногенез – процесс природный, а значит, уважать народ – это как уважать электрический ток или перемещение континентов.
Тут могут быть два возражения. Во-первых, скажете вы, искусство народно все насквозь, мы ж не можем это игнорировать. А я скажу – нет, искусство как раз антинародно по природе своей, а накапливаемые в традиции навыки – это не искусство, а накапливаемые в традиции навыки. Во-вторых, вы можете вспомнить формулу – дескать, нельзя жить в обществе и быть свободным от общества. А я скажу – так-то оно так, только смысл этой формулы забылся с тех пор, как Карл Маркс перестал быть марксистом и занялся «Манифестом коммунистической партии». Но эти два пункта требуют двух специальных разговоров.
Может быть, вы замечали, как доброта и ум сглаживают национальные черты? Все мудрецы будто из одной семьи. И наоборот: все агрессивное, злое, тупое имеет национальную личину, будь то национальность генная, социальная или религиозная. Со времени Сократа и Будды, как минимум, этносы являются как бы логотипами различных вариантов ненависти. Слова «национальность», «народ», употребленные вне научного контекста, служат разжиганию неприязни и вражды, другого назначения у них нет. Политики эксплуатируют первобытное чувство племенного патриотизма, заупокойную которому спел еще апостол Павел. К чему приводит игнорирование этого робкого интернационала, можно видеть на истекающих кровью учебниках истории.
Татары и славяне живут вместе дольше, чем существует Россия. Взаимные набеги, совместные битвы, торговля, и т.д. давно сделали бы их одним народом, если бы не вмешалась религия. Иван Грозный брал Казань не как зарубежную страну, а как регион, имеющий слишком большой суверенитет, выражаясь нынешним языком. Так же он поступил и с Новгородом. В принципе, могло статься и наоборот. И мы говорили бы на татарском языке, то есть на том, что сегодня называлось бы татарским языком.
Бытует странное недоразумение – будто бы русский язык потеснил татарский, и теперь должна восстановиться справедливость путем обратного потеснения. Странность эта не сразу бросается в глаза, поскольку уместность взвешиваемых величин на одних весах кажется очевидной. Но это не качели, которые можно качать туда-сюда, и не маятник, инерционно выравнивающийся сам собой. Языки так не взаимодействуют. То, что сегодня называется русским языком (правильнее было бы называть его российским: Дмитрий Донской не понял бы Владимира Путина. Хотя Мюнхенскую речь одобрил бы) – это примерно то же самое, что имеют в виду иностранцы, когда говорят «русский» о любом выходце из России. Он вобрал много чего и трансформировался много чем, в том числе татарским (очаг, богатырь, изъян, кинжал, капкан, палач, утюг, - перечислять татарские слова не хватит памяти), и если обиженному националисту эта доля кажется маловатой, пенять он должен не на Ивана Грозного, а на своих исторических деятелей, создавших недостаточно гениальных произведений, изобретших недостаточно гениальных штучек, организовавших недостаточно гениальные государства и т.п.
Конечно, если постараться, профинансировать, ввести дополнительные уроки, найти хороших преподавателей (в чьем представлении хороших?), можно сделать из татарского языка то, что сделали из Казани: нечто гладенькое, ровненькое, безлюдненькое, неодушевленное, подсвеченное там и сям цветными лампочками.
Академик Зализняк считал (неточная цитата), что лет через двести мы будем разговаривать на московском диалекте китайского. Немецкий, французский, не говоря о татарском, будут представлять этнографический интерес для практикантов филфака. У меня нет сил спорить с академиком Зализняком. Я равнодушен к исчезающим языкам. Вообще абсолютно совсем напрочь. Когда-то я думал, что надо сохранять любой язык, даже если на нем говорят десять человек – хотя бы затем, чтобы у человечества было как можно больше точек восстановления при катастрофе. Сегодня я, во-первых, не верю в катастрофу, во всяком случае такую, которую переживет хоть кто-то членораздельно говорящий, во-вторых, сохранение языка вообще не в человеческой власти, поскольку эта власть языком и обусловлена. А главное – я не думаю, что на свете было бы хоть одним счастливым человеком больше, существуй сегодня не семь тысяч, а семь миллионов языков. Не считая, конечно, семи миллионов счастливых президентов, упивавшихся бы своей неповторимой исторической ролью. По мне – так чем меньше президентов над головой, тем лучше. Я удовлетворился бы одним президентом Земного шара. Но Хлебников уже умер, а Путин вряд ли согласится на такую неказистую должность. Несколько тысяч лет языки плодились и размножались, сейчас идет обратный процесс, и мы в нем только зрители, если не гении пера.
Как человек, родившийся сравнительно давно и живущий в самой что ни на есть Российской чаще, гуще и пуще, я имею правильное мнение по любому вопросу. Но высказать его меня не заставит никакой НКВД. Представленная здесь точка зрения – не моя, а одного соседа в казахстанской гостинице, где я был не помню в каком году, и город я тоже забыл – то ли Уштобе, то ли Курган-Тюбе. Помню только, что сосед был тоже из Казани, татарин, коммунист и носил браслет с оловянным крестиком.
Сообщение от Baccara
right or wrong - my country (право оно или нет — это мое отечество) (с) английская элита
Цитировать
Ваши права в разделе
Закладки